Семья подростка
Следующим этапом развития, который начинается с момента достижения старшим ребенком половой зрелости и продолжается вплоть до его ухода из семьи, является семья подростка. С наступлением подростковости правила и роли в семье вновь следует изменить. Родителям следует предоставлять подростку больше автономии, обеспечить гибкость границ. Родители больше не обладают всей полнотой власти и должны считаться со все возрастающей компетентностью подростка. И снова разрешение проблем на данном этапе будет зависеть от способа решения критических задач коммуникации и ведения переговоров на более ранних стадиях развития.
В период подростковости супруги часто сталкиваются с переменами в собственной жизни. На этом этапе супружеские отношения проходят переоценку. Смятение чувств подростка иногда запускает в семейной системе процессы, направленные на поддержание прежней семейной организации (Haley, 1973). В условиях раскола родительской диады ребенок склонен объединяться с тем или другим родителем для обретения большей свободы.
Подросток бросает вызов семейным правилам, регламентирующим личную жизнь, контроль и ответственность. Подросток шокирует семью непривычными ценностями и поведением. В какой-то момент он кажется ребенком, то вдруг начинает вести себя, как взрослый. Родители подростка зачастую пребывают в недоумении, как себя с ним вести. Надо ли установить жесткие ограничения? Какое поведение следует воспринимать серьезно? Позволить ли подростку действовать методом проб и ошибок? Стоит ли интересоваться его друзьями? Особенно сложно найти ответ на все эти вопросы тем родителям, которые сами ведут военные действия на работе или дома.
Проблемы в семейной системе, обусловленные поведением подростка, имеют тесную связь с расширенной семьей (Ackerman, 1980). Родители могут взаимодействовать со своими детьми-подростками так, как в свое время общались с собственными родителями. Далее Н. Аккерман указывает:
Родитель, с излишним рвением относящийся к выполнению своих родительских обязанностей (overfunctioning parent), например, зачастую попросту воспроизводит собственный ранний опыт, когда ему приходилось взаимодействовать с собственным либерально настроенным родителем (underfunctioning parent). В оправдание своего поведения обычно говорят, что хотели бы избежать ошибок, допущенных прародителями, избавить третье поколение (своих детей) от боли, которую довелось испытать второму поколению семьи (то есть самим родителям), а также уберечь детей от неприятностей, с которыми пришлось столкнуться самому. В результате третье поколение имеет сходство с первым. Отпрыск либерально настроенного родителя воспитывает такого же либерально настроенного ребенка. Женщина, привыкшая к активному общению с собственной матерью и сравнительно редкому общению с отцом, склонна воспроизводить этот паттерн со своей дочерью и мужем. Более того, взаимодействие дочери с мужем зачастую качественно и количественно напоминает отношения прародителей между собой. Удивительно, насколько точно отношения в нуклеарной семье отражают взаимодействие в обеих расширенных семьях. Это означает, что ребенок, в особенности подросток, может стать своего рода ровесником бабушки или дедушки, словно вступив с ними в дружеский союз единомышленников, хотя они и оспаривают у родителей право воспитывать и контролировать ребенка. Существует обратная закономерность изменения интенсивности взаимодействия. Повышение требований подростка к родителю (рост интенсивности) или отвергание родителя (снижение интенсивности) приводят к соответствующему снижению или увеличению интенсивности взаимодействия в паре родитель – прародитель. Это, в свою очередь, оказывает влияние на брак дедушки и бабушки. И наоборот, уход на пенсию, болезнь, переезд и, конечно, смерть прародителя может иметь серьезные последствия для отношений родитель – ребенок и брака родителей (р. 150).
Ключевой задачей развития в подростковом возрасте является сепарация и индивидуация, хотя начинается этот процесс еще в детстве. Если женщина в свое время столкнулась с трудностями при отделении от матери, для поддержания эмоционального баланса она будет склонна культивировать зависимость в собственном ребенке. Развитие индивидуальности ребенка может таить в себе угрозу для матери, склонной проецировать на него кого-то из своих сиблингов или родителей и рассматривать ребенка как часть себя. В этом случае родитель не способен признать собственные потребности ребенка, который, в свою очередь, рано приучается игнорировать эти потребности, чтобы заслужить одобрение матери. Ребенок лишается поддержки, когда ведет себя независимо и напористо, и получает ее, проявляя зависимость. В подростковом возрасте навыки саморегуляции еще недостаточно развиты, что затрудняет проявление самовыражение и соотнесение своего поведения с реальностью.
Подростки, не способные отделиться от своих родителей, часто страдают депрессией. Депрессия развивается в случае, когда подросток пытается удовлетворить потребности родителей в ущерб собственным. Подростки склонны отрицать наличие депрессии, даже в ответ на прямой вопрос, однако их мольбы о помощи прорываются в поведении в школе, гиперсексуальности и асоциальном поведении. В подобных случаях родители обычно применяют карательные меры воздействия, что еще более усугубляет депрессию. К дурному поведению подростков относятся как к немотивированному и не подлежащему коррекции, не распознав в нем обращенную к взрослым мольбу о помощи.
Рассмотрим случай 14-летней девушки Тины, госпитализированной в связи с попыткой самоубийства и депрессией. Перед ее выпиской из клиники было проведено интервью с семьей. Сначала психотерапевт встретился с Тиной, чтобы подробнее узнать о ее проблеме. Девушка сообщила, что испытывает сильное давление со стороны родителей. Иногда они с ней обращаются как со взрослой, иногда – как с ребенком. Тина пребывала в неведении относительно их ожиданий в отношении нее. Терапевт отметил, что девушка выглядела подавленной. Спустя 10 минут психотерапевт пригласил принять участие в беседе мать, отца и двух младших братьев. Стало ясно, что родители расходятся во взглядах на воспитание Тины. Отец резко возражал против дружбы дочери со старшим мальчиком, в то время как мать полагала, что это вполне допустимо. Кроме того, обнаружилось, что отец и мать частенько спорят из-за денег, а также по поводу того, имеет ли право жена иногда сходить выпить с подругами. По ходу интервью выяснилось, что, по мнению отца, он не имеет никакого влияния на жену и дочь. Я ничего не могу поделать, когда они вдвоем на меня нападают, – сказал он, указывая на жену и Тину. Хотя муж не мог воспрепятствовать похождениям жены, он был в состоянии контролировать дочь. Жена из мести препятствовала этим его усилиям.
Без сомнения, отношения самих родителей были проблемными. Не будучи в состоянии самостоятельно преодолеть свои разногласия, они, к несчастью, сражались друг с другом, используя свою дочь. Здоровое стремление дочери к автономии лишь разожгло конфликт между родителями. Для Тины расти было равносильно быть вовлеченной в еще больший конфликт между родителями. Она испытывала депрессию потому, что рост был важнейшей потребностью ее развития.
