Техники вирджинии сатир
Психотерапия Вирджинии Сатир предполагает активное личное участие для создания атмосферы поддержки и доверия. Высокий уровень эмпатии во время психотерапевтических сессий дает каждому члену семьи возможность полностью реализовать свой потенциал. Психотерапевт, показывая пример личностного роста, служит источником ресурсов для развития конгруэнтной коммуникации в семье. Сатир уделяет внимание различным паттернам взаимодействий членов семьи с целью улучшить их коммуникацию. Ее техники имеют много общего с психодрамой (Moreno, 1952) и гештальт-терапией (Perls, 1969). Кроме того, в них использованы ее собственные наработки, позволяющие изменить правила и функции семейного взаимодействия. Важнейшими предложенными Сатир приемами являются, во-первых, использование собственного поведения в качестве модели, и, во-вторых, скульптура семьи (family sculpting).
Моделирование коммуникации. Наблюдая за работой Сатир, поражаешься ее умению моделировать эффективную коммуникацию и обучать ей членов семьи. Вероятно, наиболее существенным вкладом Сатир в семейную психотерапию является ее способность превращать самую проигрышную ситуацию в выигрышную. Хоффман (Hoffman, 1981) отмечает, что Сатир присуще умение объединять людей не на почве гнева, взаимных обвинений и враждебности, но на почве разочарования, боли и надежды (р. 221). В случае неясного сообщения, сделанного одним из членов семьи, Сатир проясняет его смысл и устанавливает правила коммуникации. В книге Сотворение человека (Peoplemaking) (1972) Вирджиния Сатир указывает три правила эффективной коммуникации:
1. Членам семьи следует говорить о своих мыслях и чувствах от первого лица. Рассмотрим следующее взаимодействие:
Я хочу знать, что вы лично при этом чувствуете. Ваш муж может сказать о себе сам.
2. Каждому члену семьи предлагается занять я-позицию. Я-утверждения указывают на то, что члены семьи несут за себя ответственность. С другой стороны, я-утверждения способствуют выражению свои чувств другими людьми и примиряют с различиями во взглядах (Miller, Nunnally, & Wackman, 1976). Рассмотрим следующий диалог:
Я чувствую себя беспомощной. Я чувствую, что она знает ответ на любой вопрос.
Лишь тогда, когда жена сказала: Я чувствую себя беспомощной, она заговорила о собственных чувствах и взяла на себя ответственность за точность сообщения.
3. Каждый должен ориентироваться на уровень понимания других членов семьи. То есть все элементы сообщения должны быть сонаправлены: слова, выражение лица, положение тела и тон голоса (Satir, 1972). Рассмотрим пример:
Ему следует убирать в своей комнате. Ему следует выполнять домашние задания.
Сатир (Satir, 1972) указывает, что учет уровня понимания другого человека позволяет сообщить о его принятии и способствует повышению его самооценки.
Скульптура семьи. Помимо установления новых правил для эффективной коммуникации, Сатир предложила технику скульптурного представления семейной структуры. Скульптура семьи и семейная хореография (Рарр, 1976) получили развитие в работах Дэвида Кантора и Фреда и Банни Дул (Duhl, Kantor, & Duhl, 1973) в Бостонском институте семьи (Boston Family Institute). Скульптура напоминает психодраму Джейкоба Морено (Moreno, 1946,1952), в которой членов семьи просят разыграть роли, которые они обычно выполняют в семье.
Техника Скульптура семьи может применяться на любом этапе терапевтического процесса и способствует улучшению осознания членами семьи своих впечатлений, приводя к изменению семейных взаимодействий (Satir, 1972). Применяя эту технику, Сатир физически помещает каждого на подобающее ему место в живой скульптуре, так чтобы другие члены семьи могли его видеть. Место каждого пространственно соответствует той выполняемой им в семье роли. Как правило, зависимого члена семьи Сатир ставит на колени и предлагает держаться за другого участника. Периферического родителя обычно помещают в угол воображаемой сцены. Пространство служит метафорой близости или отдаленности, символически отображая границы системы. Кроме того, Сатир предлагает членам семьи демонстрировать свои эмоции, преувеличенно меняя выражение лица, например, улыбаясь до ушей или хмуро глядя друг на друга. В книге Peoplemaking (1972) Сатир приводит вымышленную историю в качестве примера создания скульптуры семьи, в которой каждый ищет внимания отца (Джона):
Начнем с Джона. Он должен стоять посередине, гордо выпрямившись. Затем Элис просят взять его за правую руку. Старший ребенок берется за левую руку, в то время как его брат, Боб, обнимает Джона за талию спереди. Труди обнимает его за талию сзади. Если в семье есть четвертый ребенок, то он может ухватиться за правое колено, а пятый – за левое. Скульптура создается до тех пор, пока все члены семьи не получат возможность держаться за Джона. Теперь всем им предлагают осторожно, но настойчиво начать тянуть в свою сторону, пока каждый не почувствует сопротивления. Тут они замирают. Спустя несколько секунд Джон почувствует себя неудобно и скованно. У него даже может появиться страх упасть (р. 155).
В такой скульптуре члены семьи могут выразить текущее положение дел в семье или показать, какими они хотели бы себя видеть. Комментируя описанный выше пример, Сатир отмечает, что Джон не может долго пребывать в таком положении и должен решить, что бы он хотел изменить в семейной скульптуре. Джону можно предложить разыграть выбранные им варианты поведения (например, вырваться из объятий или позвать на помощь), чтобы дать членам семьи понять свои ощущения в данный момент. Техника скульптуры семьи позволяет членам семьи выразить в действиях то, что они затрудняются выразить на словах.
Следующий пример служит иллюстрацией применения семейной психотерапии, основанной на опыте.
Предыстория
Майк и Тери обратились к психотерапевту в надежде разрешить супружеский конфликт. Обоим супругам было около 35 лет, и они были женаты в течение 19 лет. У них был один ребенок. Майк торговал недвижимостью, а Тери была учительницей. У Тери было безрадостное детство, и замуж она вышла в 16 лет после того, как забеременела. Мать ругала ее за неосмотрительность и, соответственно, у Тери возникло чувство вины. Тери была признательна Майку за то, что он женился на ней. Она сообщила, что занята, в основном, тем, чтобы сделать его жизнь приятной. Однако вскоре после свадьбы обнаружилось, что Майк часто ставит свои интересы выше ее. Он много времени проводил на работе и практически не помогал ей ухаживать за ребенком.
Взаимодействие
Отношения между супругами испортились довольно скоро, и перешли в ролевое взаимодействие, целью которого было не дать конфликту выйти на поверхность. Найденный компромисс не устранил взаимной нетерпимости к индивидуальным особенностям и различиям. Тери пожертвовала собственной индивидуальностью, свободой выбора и перспективой роста во имя удовлетворения потребностей Майка. Она сделала это не без сожаления, что не могло не отразиться на ее отношениях с мужем. Она удовлетворяла все запросы, но не ограничивалась лишь этим, а заняла позицию мученицы. Для Майка отношения с Тери начались с желания сделать доброе дело. Он не был склонен делиться с Тери своими намерениями и критиковал ее за то, что она стесняет его. Каждый боялся быть самим собой, полагая, что ему самому или партнеру от этого будет только хуже.
От бессилия Тери часто плакала, чтобы привлечь внимание Майка. Хотя это ей удавалось, настоящей близости между ними не возникало. Майк был склонен игнорировать проблемы жены, считая их несущественными, и обвинял ее в том, что она ведет себя, как ребенок. Плач жены беспокоил его, но он старался его не замечать. Тери еще больше обижалась и закатывала настоящую истерику. Майк отстранялся, но вскоре возвращался и заигрывал с ней, пытаясь таким образом помириться. Тери отвечала ему взаимностью, хотя ей это не нравилось.
Этот поведенческий паттерн постепенно стал распространяться и на их сексуальные отношения. Майк обвинял Тери в том, что секс ей не интересен. Оба обвиняли друг друга в том, что их отношения не сложились.
На первой сессии психотерапевт попытался заставить супругов занять я-позицию. Каждому из них было предложено открыто изложить свои претензии. Поначалу Тери заплакала, пытаясь объяснить, чего она ждет от мужа. В этот момент психотерапевт, подчеркнув важность того заявления, которое ей предстоит сделать, предложил попытаться еще раз, когда она будет готова. Майка попросили внимательно выслушать жену ввиду серьезности ее проблем. Некоторое время спустя состоялся следующий диалог:
Я очень зла – зла на тебя, кажется, я все еще злюсь.
Техника помогла Майку и Тери научиться более эффективной коммуникации и начать постепенно обсуждать свои разногласия. Каждый из супругов почувствовал, что может говорить откровенно, и при этом партнер воспринимает его всерьез. Открытость взаимоотношений и возможность освоить альтернативные виды поведения пришла далеко не сразу, а после повторных психотерапевтических вмешательств. При этом психотерапевт служил моделью правильной коммуникации, подчеркивая необходимость для каждого из супругов быть прямым, говорить от своего имени и последовательно сопоставлять свои впечатления с впечатлениями другого. Постепенно удалось обсудить все конфликтные области супружеских отношений. Психотерапевт создал поддерживающую обстановку, в которой каждый партнер мог выражать свои потребности и двигаться по пути личностного роста.
